2017

(читерский пост)

Думала, этот год будет первым, когда в блоге накопится меньше 30 заметок -- ан нет, привет, плодотворный декабрь! И впрочем, неудивительно: я на каникулах уже с 25го, а погода не располагает отходить от ноута. Но поскольку предыдущий пост был 29й, грех не добавить еще один, для круглого счета. Пусть напоминает о лучших моментах года.

2017 был отличным и особенно в плане путешествий. Зимой -- Москва, весной -- Луцк, летом снова Москва и Сочи, осенью -- Одесса. И все поездки, как на подбор, насыщенные и полные свежих впечатлений. Музейное бродяжничество по любимой пряничной Москве в снегу, лошади и зеленючий волынский лес, лягушка на палатке и ледяное озеро на высоте 2000+ метров, вишневая наливка у профессора ОНУ -- далеко не полный список всего интересного, что произошло за эти 365 дней.

Но, конечно, самый сильный перезапуск я получаю в горах. Это так похоже на годичный цикл: сначала тебе легко и весело, потом тропинка становится круче, ты пыхтишь и стараешься, потом доходишь вершины и, наконец, потный и уставший спускаешься вниз. Чтобы, отдохнув,  в начале года снова собрать экипировку и идти к новым вершинам.

Трогай, это на Новый год!

По своей природе я человек запасливый. Очень люблю припрятывать все любимые вещи на потом. Новые платья и украшения ждут особых случаев. Блокноты пустуют, пока не пришли "те самые" строки. "Поэзия и сверхпоэзия" Эпштейна не читается -- потому что негоже каждый день испытывать удовольствие от столь блестящего стиля! Еще я люблю "запасать"  до лучших времен саморазвитие, уход за здоровьем, хобби, впечатления. Кажется, что здесь везде тоже нужен особый случай -- вот, настанет момент, и я пойду учиться кататься на сноуборде. А момент на самом деле давно настал. И нужно делать, носить и читать что нравится сегодня, сейчас. Просто потому что именно сегодня хочется испытать эмоции от сотого прослушивания песни; потому что сегодня хочется носить красное; сегодня хочется взять и исследовать ту незнакомую улицу или исписать пять страниц внезапно пришедшими озарениями. Неважно, что именно. Важно, что оно приносит удовольствие, и что оно актуально, что его хочется прямо сейчас. "Особый случай" -- это каждый день. Я смотрю на уставших людей в метро, которые целый год живут под давлением и потом вынуждены вместить все накопленное ожидание чуда и удовольствия в последний декабрьский вечер. И я понимаю, что не хочу консервировать свои любимые вещи и занятия, чтобы они потом так же обрушивались на меня в "регламентированные" дни и доводили до эмоционального похмелья. Не хочу, чтобы они становились неактуальными, пока я жду хорошего времени, чтобы их реализовать.

Поэтому в новом году я собираюсь носить свои жемчуга и кораллы, не дожидаясь походов в театр; писать обычные планы на день в самом красивом блокноте и погружаться в книги настолько, насколько этого потребует внутренний книжный червь.

P.S. А еще быть счастливее, чем когда-либо.

Иногда мне кажется, что я делаю очень мало, часто опускаю руки и вообще -- топчусь на месте. Еще иногда кажется, что все хорошее и нужное вокруг -- не моя заслуга и попадает ко мне по ошибке. Кажется, что  мне просто везет. Что рядом со мной люди и силы, которые меня ведут, а я лишь следую без трепыханий...
Но на самом деле я никогда не останавливалась.
И все, что у меня есть -- это мое.
Все, что у меня есть и будет -- плоды моего труда. Я это сделала. Я искала и находила. Я сражалась и побеждала. Я создавала, наполняла, переписывала и правила, двигалась, разбиралась и строила. Это мои усилия, моя воля и мой ум... Наконец, все самое прекрасное, что приходит ко мне -- приходит заслуженно. И все мои достижения -- мои по праву. 

Когда я это осознала, меня буквально разорвало и сама жизнь разделилась на до и после. Оказывается, я делаю так много. Я рыдала всю ночь, в один момент поняв насколько же сильно я себя обесценивала и снижала значимость своих усилий. Я все это время считала себя недостойной и все благословения принимала как случайность. И я не понимала, почему так тяжело. Временами было больно, так больно, что хотелось взять и осесть посреди улицы и закричать. Просто чтобы убедиться, что весь мир должен сбежаться ко мне на помощь. И даже не потому что я чего-то не могу. Потому что хотелось поверить в то, что я -- ценность сама по себе...

Нам всегда говорят, плохо быть "эгоистом". Нам всегда не дают повторять слово Я. И всегда учат ценить и благодарить сначала других, а потом (может быть) себя. Благодарность -- хорошая практика. Вселенная дарит мне многое и многих. Но она дарит не потому что я хорошая девочка, а потому что это ее природа -- дарить и обеспечивать. Потому что я и само мое существование со всеми его ошибками и победами -- уже ценно и заслуживает заботы. А это значит: что бы ни происходило, все мое уже есть в этом мире и ждет меня.
Раньше мне так часто бывало страшно, что меня не так поймут. Что у меня все провалится. Что любимые люди меня покинут. Но теперь нет. Теперь все эти опасения -- только бледные тени прошлого. Сухие листья, выпавшие из книг.
Потому что я никогда не потеряю то, что мне принадлежит по умолчанию.

Понедельник. Меняю кокетливую красную сумочку на необъятную черную кошелку. Еще бы не менять -- 2 учебника формата А4, телефон, кошелек, очечник и еще тысяча вещей, которые пригодятся мне в течение дня, влезут только в такого монстра. Обруч с маленькой блестящей короной остался дома -- принцесса в шапке и капюшоне бежит, уворачиваясь от метели. Это моя последняя рабоче-учебная неделя перед новогодними каникулами и я встречаю ее с удовлетворением и раздумьями. Раздумьями о двух моих основных занятиях, конечно же. Подходит момент, когда нужно будет углубиться либо в литературоведение, либо в преподавание английского. English -- это верный хлеб, а если и дальше прокачивать свои умения, то еще и с маслом. В отличие от русской литературы. Тут и с филологией в целом не все в порядке -- университетские курсы, как теоретические, так и исторические, сокращаются; урезаются часы и зарплаты преподавателям, а русская филология еще и в опале из-за известных событий. Я и раньше хорошо осознавала, что литературоведение -- занятие для богатых, а теперь оно становится занятием для очень богатых и независимых. Но все-таки я не хочу его покидать -- мною все еще движет жажда и интерес; мои собственные незакрытые домыслы и коллапсы в литературе.

Два моих любимых дела пришли ко мне одновременно. Именно в радостные мартовские дни моего возвращения в альма-матер, мне предложили место на курсах английского. Преподавание мне нравится -- оно меня развлекает. А учитывая, что у меня растет профессионализм, опыт и... легкое отношение ко всему, что я делаю, занятия превращаются в увлекательную игру. Благодаря этой работе я познакомилась с замечательными людьми, многое поняла о себе и не только. И у меня все еще очень много идей на тему преподавания. Но я ведь не могу вникать во что-либо поверхностно. И, конечно, по ходу дела мне потребуется больше времени и внимания, чтобы изучать и практиковать новые методики, искать всякие полезности, сдать CELTA, наконец. Но так же и с литературой: кроме биографических источников и отдельных исследований по Гумилеву нужно еще читать (и усваивать!) теорию, историю всей русской литературы, а так же изучить мировую литературу, компаративистику и разного рода культурологические исследования. А если начинать преподавать какой-либо филологический курс -- то осваивать еще все с этим связанное.  

Скорее всего, когда дело дойдет до расстановки приоритетов, уступить придется английскому языку. Но я очень довольна этим опытом и все еще наслаждаюсь общением со своими студентами. Я уже столько всего знаю и умею, хотя почти два года назад очень волновалась, что у меня ничего не получится. Как оказалось, я очень быстро учусь и все-таки не зря моя научная руководительница говорит, что я все схватываю на лету.

Конечно, я мечтаю изучить еще и другие грани большого пласта филологических знаний. И кто знает, может быть, все мои занятия и увлечения расплетутся так же легко и безболезненно, как сплелись в одной точке в этот снежный понедельник.

Настроение включить Jamiroquai и танцевать; феерически раскидать вокруг себя всякие рабочие бумаги с криками "Да пошло оно все!"; утопить телефон (и так, впрочем, сломанный) et cetera et cetera. Пожалуй, давно с такой интенсивностью не писала в блог -- появилась потребность выплескивать все свое в слова. Такой себе приступ истерии, когда не хватает уже отдыха, йоги, психотерапии и витаминов группы В. Писать хочется ужасно, почти как в те годы, когда у меня в голове была поэзия, а кармане 20 гривен. И все бы ничего, если бы не отвратительное косноязычие, мешающее мне делать это с залихватской легкостью и изяществом. Из-за него я никак не могу доработать статью, которую уже можно было бы  закончить и отправить в печать. Не могу запостить некоторые заметки и откровения из черновиков блога. Не могу писать все так, как чувствуется. 

Но я, кажется, кое-что вспомнила о своих отношениях со словами.

Как и многие женщины, в своей голове я канючу, что меня нужно любить, пестовать и развлекать 24 часа в сутки. Огромная гравитационная воронка внутри поглощает звезду за звездой и не насыщается. Иногда жажда доходит до такого уровня, что превращается в невменяемость. Я даже не могу сформулировать, что мне от него надо. Наверное, все. Быть рядом. Залезть на ручки. Рассказать какую-нибудь чушь. Носить его перчатки. Доверять и просить о помощи. Капризничать и падать духом. Чувствовать заботу. Бесконечно целовать  его влажные губы. Радоваться победам.

В 16 лет я была уверена, что уже все знаю о любви. И что она о том, как легко и уютно, когда у тебя есть кто-то. Потом я стала приравнивать чувства к зависимости, к постоянному (иногда навязчивому) присутствию этого кого-то в мыслительном поле. На самом деле ощущения переключаются. Напряжение. Легкость. Напряжение. Легкость. Это больше похоже на мерцание гирлянды. Может быть, на то, как сходишь с ума -- только мягко, без буйного помешательства. Или на моменты вдохновения -- когда спокойно занимаешься каким-нибудь интересным делом, которое тебя совершенно увлекает, а потом внезапно осознаешь, что обожаешь эти руки и эти глаза. И что хочешь его всего здесь и сейчас. Просто так, без повода. В первую встречу мы проговорили до четырех утра. Спустя год с лишним я все еще чувствую эмоциональное возбуждение, которое бывает, когда видишь нового человека и по первым нотам понимаешь -- мой. Это аномалия, но я не хочу, чтобы она заканчивалась -- как двадцать градусов тепла в октябре. 

Иногда я думаю о нем хуже, чем он есть -- отравлена прошлыми неудачами. Иногда кажется, что наоборот, это со мной все не так. Иногда не по себе от желания в страхе убежать и поломать все, точно карточный домик. И от ощущения, что всего этого вообще не должно быть. 

Вот мы утомленные ласками лежим неподвижно, как игуаны на солнце. Вот он водит меня за руку между грозных танков на выставке.

И вот теперь мне 26 и я совсем ничего не знаю о любви.

Быть воином -- значит, сопротивляться и пытаться изменить внешний мир, что в принципе бессмысленно. Быть путником -- это принимать мир, его нападки и подарки; меняться вместе с ним, становиться более гибким и открытым.

Мне всегда казалось, что нужно быть воином и все проблемы и сложности "приветствовать звоном щита", давая им бой. А преобразовать пространство можно только через свой духовный путь. Опустить мечи и открыть глаза.

Клод, Винсент, свобода

Ходили на фильмовыставку "Ван Гог. Новый взгляд". Получилось несколько сумбурно -- Оле нужно было рано уходить, Алина была после всенощного отмечания дня рождения одной из своих многочисленных подружек. Кассир из кофеенки, куда мы заскочили после, строил из себя невесть что: заказав, за неимением сливочного-ванильного рафа, простой американо, я наткнулась на волну искрометных шуток -- мол, какая резкая перемена предпочтений! Я же была после сеанса "неразрезной хирургии", как ее называет Лена, мой тренер, психотерапевт и Учитель. Немного пьяная от болезненности процедуры, от резкой разблокировки заклинивших деталек, но -- в то же время очень расслабленная. Все вокруг плавало в своем обычном ритме и я плыла по этому течению, успевая мягко выныривать в разговор с девочками.

Иногда вещи, которые так прочно встраиваются в мировоззрение, приходят совершенно с неожиданной стороны. Слушая Blaqk Audio я почему-то вспомнила, что нашла этот сайд-проект Дэйви Хэвока из AFI у своего временного одногруппника Леши.

По паспорту мою бабушку, папину маму, зовут Луиза, о чем я узнала относительно недавно, уже будучи студенткой. Оказывается, один из дядек, прабабкиных братьев, подал идею записать ее под этим "королевским" именем. Но Луизой она не была ни дня, с юных лет называвшись Лилей. Лиля -- звучит куда естественней для медсестры, скромной жены и рачительной хозяйки из небольшого украинского городка при аэропорте. Уколы она, кстати, делала практически безболезненно и еще долгое время после выхода на пенсию принимала благодарности от пациентов.

Во вторник ее не стало. Странно осознавать, но, оправившись от известия, я испытала некоторую радость. Возможно, не совсем уместно называть это чувство радостью, поскольку оно ниже радости. Возможно, более подходящим определением будет не-печаль. Бабушкина смерть была большой неожиданностью для всех, однако это из тех случаев, когда говорят "упокоиться". Обрести покой. До самого конца она была в своем уме, узнавала и помнила всех родственников, исправно поздравляла с днями рождения; ела пирожки и пила наливки на семейных праздниках, интересовалась новостями и не упускала случая спросить, "як справи у лічному житті". Не мучилась, не лежала овощем, хотя в последние годы передвигалась уже только с помощью. Единственное, что ее тяготило -- тоска по дедушке, с которым она мечтала встретиться все 13 лет с момента его ухода. Много есть смертей, но я считаю, что такая -- благо.

Волну печали, на самом деле, поднимает не естественная физиология процесса, а дыры в восприятии, понимание, что какая-то часть тебя и твоей жизни безвозвратно ушла. Мысли, периодически устремляющиеся к объекту, натыкаются на пустоту. Ты думаешь о человеке, как будто он жив и существует где-то в пространстве, а потом сознание спохватывается: "Ах да..."

Я несу две алые гвоздики. Дома у бабушки уже завешены зеркала, в каждой комнате люди. Многие из них -- мои родственники, но я знаю их лишь по рассказам. Ладанный запах церковной свечки. Какая-то тетенька, нараспев читающая псалмы. Ловлю себя на мысли, что у нас все-таки дикая погребальная традиция -- все эти гробы с отделкой, искусственные венки, которые не разложатся и воссоединятся с природой. Тетя Нина, бабушкина сестра, тихо сидящая на табуретке в уголке, пожалуй, единственный человек, который ни с кем не говорит и не участвует в обвешивании траурной мишурой. Когда я смотрю на нее, у меня начинает покалывать в глазах и в горле тугим клубком сворачивается отчаяние. Теперь я в полной мере, физиологически, осознаю произошедшее. Руки у бабушки Нины очень теплые и сухие, как пергамент. Я обнимаю ее и мечтаю, чтобы способность утешать работала на тактильном уровне.

Боком прошмыгиваю в одну из комнат, чтобы поздороваться с родственниками и потом уйти. Меня зовут на кладбище, а потом в ресторан, но я отказываюсь. Во-первых, я не очень могу есть в таких случаях. А во-вторых, не приветствую консервацию и танцы с бубном вокруг тела вместо утилизации при помощи огня. Незадолго до того, как я собираюсь тихо попрощаться и ускользнуть, в комнату заходит папин брат, дядя Юра, чтобы доложить присутствующим.

-- Ну я это, сфоткал, чтобы гроб с цветами было видно. Валентина Ивановна просила показать...

Занавес на человеческом спектакле не опускается никогда.

Музыка интровертов

(Впечатления от концерта Йозефа ван Виссема в Киеве 7.09.2017)

Все началось с Джима Джармуша. А точнее, с “Only Lovers Left Alive” – фильма, о котором я уже когда-то писала здесь. Поразив меня с первого взгляда, он до сих пор остается в числе любимых и пересматриваемых. И не в последнюю очередь – из-за музыки. А музыка там незабываемая. “Funnel of Love”, настолько тягучий, что после него оригинал в исполнении Ванды Джексон кажется непорядочно быстрым. BRMC и White Hills, нигде, ни в одних наушниках не звучащие органичнее, чем в детройтском клубе. И, конечно, звуки лютни, которые сплетаются в задумчивые композиции и обрисовывают все эмоциональные моменты фильма. Тоску главного героя. Ночные прогулки. Мрак спальни. Удовольствие от созерцания красоты и культурных сокровищ. Узнав, что создатель этих композиций Йозеф ван Виссем приезжает в Киев, я решила непременно сходить на его концерт.

Cause back in school we are the leaders of all

В первый класс меня определили в Сочи, в одну из лучших школ города, где тогда еще работала моя бабушка, учительница географии. Хотя определили, конечно, не по знакомству – я была очень развитым и эрудированным ребенком;  в частности, читала с четырех лет и делала это быстрее всех в классе. Школа располагалась в двух зданиях: одно было четырехэтажное – обиталище средних и старших классов – и двухэтажное, где учились начальные. Иногда после уроков мы с мамой заходили шумное и незнакомое здание с большими окнами и паркетом «елочкой», полное совсем взрослых ребят. Мы шли по просторным коридорам мимо самых разных кабинетов, чтобы увидеться с бабушкой. А в бабушкином кабинете – огромном, с огромными стульями и партами! – в бабушкином кабинете висели широченные карты, а в шкафах стояли глобусы всех размеров. И мир всего этого четырехэтажного муравейника казался мне-шестилетней немного пугающим, но очень богатыми и интересным…

Если способности к учебе и усидчивость у меня были, то любые зачатки старательного отличника отсутствовали напрочь. Школу я воспринимала как развлечение, не подозревая, что от меня будут требовать строгого следования всем правилам. Свои тетради с каллиграфическими экзерсисами я разрисовывала нещадно, пользуясь ими как площадкой для творчества. Буквы становились человечками, животными или просто обрастали орнаментами. Двойки обязательно были крошечными уточками или лебедями. Поля украшали звезды, цветы, листья и абстрактные загогулины всех мастей. Однажды учительница позвала мою бабушку, и они стали разбираться с моими прописями. Учительница открыла идеально чистую тетрадь другой девочки, отличницы Аленки, и мою, сплошь разрисованную. Контраст был, конечно, разительный. Потом они обе спросили меня, зачем я это делаю. На что я с невозмутимой детской искренностью заявила:

– Чтобы было красиво!

Вот уж не помню, чем кончилась эта история, но больше меня ни о чем подобном не спрашивали…

В начале учебного года первоклашкам делали манту. Весь наш класс привели в медпункт и, успокоив галдящую толпу, учительница спросила:

– Ну что, кто самый несмелый?

– Я! – бодро отзываюсь я и выхожу из кучки одноклассников, тешась предположением, что для самых несмелых процедура проходит менее страшно и болезненно.

Однако учительница умилилась:

– О, Катюша у нас самая смелая – и тут я поняла, что в вопросе я услышала совсем не то, что на самом деле имелось в виду.

Но все же мне первой сделали манту, и я не плакала и совсем не боялась – ни в тот день, ни в дальнейшем…

Манту, как известно, нельзя мочить несколько дней. А сентябрьское море в Сочи – это сказка: никаких отдыхающих, тепло, тихо, вода прозрачная настолько, что виден каждый камушек на дне. Бархатный сезон, одним словом!.. Мама каждый день водила меня на море после школы. Плавать я уже умела прилично, хоть и по-собачьи. Но что делать с манту? Не отказываться же от удовольствия! И я не плавала, а ходила пешком, зайдя в воду почти по грудь, приподнимая руки, чтобы не замочить «пуговку». Так наряду с прописями в рисунках, огромными коридорами и запахом яблочных булочек из столовой запомнилось мне это «купание» как символ моего первого класса. Зимородки, сидевшие тогда на прибрежных камнях, то и дело срывались в кристальную воду и, наверное, посмеивались.

Белое солнце Дюнкерка

Писать о похолодании как-то грустно, поэтому я снова прибегну к фильмопосту -- пусть он и откроет мое возвращение с каникул. Скажу сразу, я не любитель военной тематики и тем более не любитель Нолана, но в силу некоторых обстоятельств мне довелось посмотреть нашумевший "Дюнкерк" в кинотеатре. И я об этом не пожалела.

Ехал Иствуд через Иствуд

Последний майский вторник ознаменовался для меня приятным событием – кандидатский по философии остался позади. Решив немного отметить это дело и снять экзаменационный стресс, я пересматривала один из своих любимых фильмов с Клинтом Иствудом и вспомнила, что у самого Иствуда день рождения в среду. Совпадение? Не думаю. И, пожалуй, более явного знака, чтобы написать об этом фильме, ждать не придется.

Дни забиты под завязку, казалось бы, куда уже плотнее, но нет, ум все равно находит лазейку для скуки. Сразу вспоминается бодлеровское ennui de la vie. Вокруг творится дичь и абсурд, я ничего не успеваю и абсолютно ни с чем не справляюсь. И тем не менее мне скучно. Как будто я все это уже видела и мне в сотый раз показывают все тот же фильм на экране. И то, что пришлось перебросить все контакты и аккаунты на другой почтовый ящик; и то, что мне задерживают зарплату именно в момент, когда я решила откладывать деньги на большое предприятие; и то, что дома все летит и трещит по швам, и уйма других больших и маленьких неприятностей -- все настолько банальное, что я не ощущаю его стрессовости. Каждый новый элемент в громоздкой конструкции запутанностей и препятствий просто навешивается на предыдущие, и я никак на это не реагирую. Все они пылятся, как неугодные глазу безделушки в кладовке. Потому что решение проблем -- смертельно скучное занятие.

Владения Мавки

Если бы у меня была скрэтч-карта Украины, то на ней было бы подтерто уже порядочно областей – наверное, половина из 25 существующих (с учетом Крыма и охваченных войной регионов). И в этом году добавилась еще одна, самая северо-западная – Волынь.

Из ответов на FAQ

Литературоведение нужно не [только] для того, чтобы узнать, "что хотел сказать автор", но для того, чтобы понять, что мы можем сказать ему в ответ.

дд/мм/гггг

Мы, люди, никак не можем оставить свое прошлое в покое. Нам обязательно нужно либо воскресить его, томясь фантомными болями по золотому веку, либо вытравить, выдрать с корнем. И нам безумно сложно воспринимать ушедшее ровно -- признавая, что оно было, и не тревожа его своей мнимой корректурой.

Пару лет назад, в связи с Днем Победы, на украинских билбордах появилась эмблема с маком, похожим не то на дыру, не то на рану, не то на пулевое отверстие (или так специально задумано?) и броский лозунг "Ніколи знову". Символ как символ, но грустная ирония в том, что частица "не" (ні) нашим подсознанием не считывается, поэтому фраза превращается в риторический вопрос "Коли знову?.." И на него эхом отзывается пошлое залихватское "можем повторить". И это, увы, так -- война есть всегда. Все пафосные призывы "не допустить" повторения трагедий выглядят как минимум беспомощно. И потом, как писал классик, "На каждую новую книжку по этике / Приходятся тысячи новых орудий. / Что Марсу при свете такой арифметики / Узоры людских словоблудий?" В ХХ веке было 15 мирных дней, т.е., на 100 лет всего две недели, когда никто нигде не вел боевых действий. Стандартный отпуск офисного работника. Сколько их наберется в XXI -- еще вопрос, но надо ли говорить, что на данном этапе человечество проваливает и будет проваливать попытки существовать без войн?

Родовая, метемпсихозная память о Великой Отечественной (я все же считаю этот термин уместным, да), у меня связана конечно же с Кавказом. Мой прадед по кавказской линии прошел ее от черноморского побережья до Берлина, был контужен, работал у немца в плену. (О последнем, по понятным причинам, впоследствии не упоминалось). Я помню прадеда, будучи двух- или трехлетней, когда он уже был после инсульта. Смутно помню старческую фигуру в деревенском доме, в глухом провинциальном углу, где пахло прохладой, огородом, спорышем и кукурузой. На Кавказе воронежские крестьяне Бондаревы оказались неслучайно и война тоже сыграла здесь свою роль. В годы раскулачивания, когда гнездо большой и успешной (по крестьянским меркам, конечно) семьи, разворошили, некая сила -- может быть, интуиция -- подсказала прадеду, что нужно бежать на юг. И он с семьей отправился в Грузию. Там, в ноябре сорок первого, родился мой дед. А дальше -- война во всех ее устрашающих проявлениях. Но Вселенная и природное чутье все же продолжали оберегать простого земледельца Порфирия Бондарева и прадед вернулся с войны, фактически невредимым, с целыми конечностями и ясным рассудком. Не погиб в бою, не сгорел, не сгнил в концлагере, не был замечен и не сцапан своими же за работы у немца. Многим ли так повезло?.. Появилось и место, где семье теперь можно было осесть. Деревенька Гойтх под Туапсе находится как раз на пути, по которому немцы надеялись выйти к морю, к нефти, к портам. Поэтому окрестным горам и лесам довелось быть участниками кровопролитных сражений. И -- моему прадеду вместе с ними.  Умеренно влажные, умеренно высокогорные края ему понравились и поэтому после войны Бондаревы перебрались в Гойтх строить дом, победить теперь уже послевоенный голод, выращивать табак, яблоки, клубнику и самый северный в мире чай. Много есть на земле мест, но нигде я себя не чувствую так дома, как там, на одном из бывших марсовых полей большого военного действа...

Был ли прадед зол и обижен на эту войну: на Рейх, на немцев, на собственную родину, кидавшую своих детей прямо в смертоносное жерло? Думаю, нет. Он был истинным крестьянином и всего лишь хотел жить на земле, которая щедро одаривала бы его за любовь и усилия. Так же, как и тысячи, миллионы других прадедов. Кем-то из них двигала ярость, кем-то идея, кем-то страх повернуть назад, но всеми этими разными судьбами и устремлениями управляло одно, самое сильное, самое древнее желание -- жить.

Поэтому дело вовсе не в обещаниях удержать мир, опираясь на память. Спустя столько войн, мы все еще не знаем, не можем предугадать, когда снова, где снова, в каких масштабах. А если и знаем... преподаватель тай-цзы из моей йога-студии предвидел нынешнюю войну на Востоке Украины, но разве это остановило процесс? Дело в вечной победе жизни над смертью. Праздник Победы недаром весенний, и для меня он всегда был почти равноценен Пасхе. Но мне только сейчас пришла мысль, что это была такая себе вселенская уловка от безбожия, от потери связи с движущей силой мира. Потому что Бог, -- кем бы он ни был: Христом, Дионисом, безвестным солдатом -- всегда оживает в итоге. В природе, в новых поколениях, в заживающих ранах и смягчающихся воззрениях.

Мне сложно читать/смотреть о тех сумрачных военных днях, которые приходилось переживать поколению моего прадеда. Но я стараюсь помнить, что там, где ручейки истекали кровью и пули дробили мягкие известняковые скалы, где послевоенные деревенские ребятишки подрывались на оставшихся в лесу минах, там где было холодно, голодно и страшно, снова зелень, чистая вода, дома, люди. Снова весна, снова жизнь. И горы растут и вытягиваются вверх.

Проект PhD

Вместо того, чтобы писать реферат по философии, пишу в блог. Прямо хочется мне в последнее время забросить все важные и, тем более, второстепенные дела и вернуться к своим проигнорированным черновичкам и мыслям "на выплеск". Вспоминаю весну прошлого года, конец марта, когда я внезапно решилась на рискованное предприятие под названием "аспирантура". Я помню, как звонила на кафедру русской и зарубежной литературы, чтобы выяснить кто там, когда там. Общий номер с кафедрой методики преподавания: звонишь один раз -- трубку берет литературная, звонишь второй -- методическая...

Принцип Ленивца

Все же есть что-то, некое внутреннее препятствие, смутное, но ощутимое, как крохотный камешек в ботинке, которое мешает мне наслаждаться жизнью полноценно. И это точно не отсутствие (недостаток) каких-либо материальных благ, любимых людей или запаса жизненных сил. Мне всегда казалось, что эта смутная грусть и безверие связаны с врожденной склонностью к задумчивости и зацикливанию на определенных -- почти всегда невеселых -- частотах. Помножить это все на интровертность -- и вопросы в стиле "че такая грустная?" уже не кажутся такими уж безосновательными. Но разгадка пришла с неожиданной стороны, а именно -- со стороны увлечения ленивцами. Да, я очень люблю ассоциировать себя с семейством Bradypodidae, поэтому позволю себе кое-что рассказать о его представителях.
Ленивец, как можно догадаться, весьма медлителен. Он медленно питается, задумчиво пережевывая свои любимые листья, медленно перемещается, мягко и как бы нехотя вытягивая свои конечности, медленно реагирует на остальных обитателей южноамериканских джунглей. Он настолько неспешен, что водоросли, делающие его шерсть зеленоватой, вероятно, считают его чем-то неподвижным, вроде полена. Для того, кто хочет все успевать и схватывать на лету, ленивец -- совсем никудышный пример. Но! Ленивец выполняет свою жизненную программу: ест, размножается, перемещается. И делает это очень успешно. И его не смущает, что по человеческим меркам его поведение выглядит нерасторопным и пассивным. Он просто живет, как ему подсказывает его природа и ни капли не сомневается в продуманности ее указаний. Это, впрочем, свойственно и всем остальным животным от синего кита до инфузории, просто ленивец, в силу вышеописанных качеств, производит впечатление твари, которая вообще ни о чем не парится. В сравнении с каким-нибудь волком или гепардом, чья жизнь (опять-таки, на человеческий взгляд) больше напоминает схватку и гонку, ленивец -- очень наглядный пример принятия и гармонии. Ни за кем не гонится, не убивает, не дерется. Это же полный дзен! При  взгляде на его довольную сонную мордашку ни за что не скажешь, что он выживает или борется за существование. О, нет, не смешите мои симулякры -- ленивец живет только в удовольствии и комфорте.

Так вот, вернемся с нашего Wildlife Channel. Хоть я и обожаю чудного амазонского зверя и называю свой инстаграм в его честь, по сути своей я разительно отличаюсь от него. Потому что я ОЧЕНЬ много суечусь. Часто переживаю, что то или иное мое действие окажется неверным, неуклюжим. Хочу повлиять на то, что от меня не зависит; ускорить, стимулировать вещи, которые и так сами разворачиваются и делают это в своем ритме и частоте, потому что мне кажется, что я должна это делать. Переживаю, что прикладываю недостаточно усилий или не успеваю к "нужному времени и нужному месту". И далее в том же духе. Я никогда не задумывалась об этом раньше, ведь чисто внешне по мне не скажешь, что я столь неспокойна: флегмат без страсти вывалить всем и каждому свои мысли, да еще и с любовью к лени и медлительности. Но сейчас я понимаю, что на самом деле я ужасно дерганная. И даже когда я стараюсь не подавать виду или не хочу признать, что паникую и переживаю, морально (и иногда физически) у меня трясутся коленки за каждое из моих начинаний. Что, кстати, касается и взаимоотношений -- параноидальная боязнь сделать все не так и разонравиться предмету обожания посещает меня регулярно, почти со швейцарской пунктуальностью. Словом, я-то делаю все, что хочу и люблю, но в душе волнуюсь, что все не получится или вовсе рухнет. То есть, я не могу спокойно есть, размножаться и перемещаться (плюс, что еще там делает человек в отличие от животного), и неким звериным чутьем ощущать, что все нормально и правильно. И вот теперь, когда я вскрываю свои глубинные болячки, это беспокойство становится все более отчетливым и болезненным. Пару недель назад я перенервничала до истерики по совсем незначительному поводу, и только сейчас мне до конца понятно, почему это произошло. То, что было далеким отголоском из-под всяких подкорок, вырвалось наружу и превратилось в полноценно оформленную проблему.
Ленивец здесь -- это, разумеется, аллегория, а не попытка свести все свои проявления к аналогии с животным царством. Homo sapiens -- совсем другая скотинка. Приучить себя расслабиться и не переживать (хотя бы в моменты, когда все хорошо) очень трудно. Нереально трудно. Потому что -- увы! -- в отличие от ленивцевого, беспокойный человеческий ум находит способы сопротивляться изменениям и соскакивать на прежнюю колею. И человеческие заботы совсем иные и гораздо более сложные. Но мы, хоть и не обладаем врожденным доверием к Вселенной, можем мягко возвращаться в точку равновесия и постепенно отпускать значимость вещей, которые беспокоят. И пусть принцип ленивца в полной мере применим только ленивцу, умиротворенная беззаботность, которую мы видим в облике этого странного создания, кажется такой заманчивой и достижимой.

Слово о безвизе

Вся моя лента -- по крайней мере, с украинской стороны -- сегодня неумолимо пестрит сообщениями и мнениями о так называемом "безвизе", который терзает новостные порталы (и мои чувства эстета от словоупотребления) уже который год. Кто-то рад, что совершенно законно и оправданно; кто-то, напротив, скептичен (безвиз безвизом, но коррупция и бюрократия по-прежнему здесь и уровень жизни в целом оставляет желать лучшего). Я не собираюсь в Европу в ближайшие 5-10-... лет, поэтому вряд ли могу примкнуть к какому-либо из лагерей. Но в таких общественно-резонирующих событиях я всегда вспоминаю формулу Бродского:"скорость внутреннего прогресса больше, чем скорость мира". И я знаю, что любые улучшения со стороны государства, общества, мира в целом -- какими бы прогрессивными они ни были -- всегда меньше индивидуально-личностного прорыва. Мыслить о хорошем в пределах Вселенной (или хотя бы своей страны, как сейчас) очень приятно и сладостно, но на деле невозможно создать совместное благополучие даже с ближайшим соседом. Мыслить -- и делать -- хорошо в пределах себя, в пределах этого конкретного тела и индивидуальности, сложнее и потому и внутренняя революция, и внутреннее наведение порядка, и внутренние бонусы, блага и нововведения всегда ценнее. Поэтому я больше радуюсь, когда вижу новичков на йоге. Я больше радуюсь, когда отдельно взятый человек становится более порядочным, уравновешенным и лояльным к другим. Я больше радуюсь, когда люди начинают благоустраивать окружающее пространство и делать комфортно для себя, а не потому что "так в Европе" или еще где-либо. И я намного больше радуюсь, когда человек расширяется и прокачивается настолько, что ему не нужно ждать общего прилива, чтобы поймать свою волну.

Если сторонников этого подхода будет больше, то, возможно, нам не придется переживать, что нас куда-то не пустят или отвергнут, и столь эмоционально реагировать на элементарные вещи, которых достоин каждый.

I've been sleeping
On the ground
Far too long
Under my stone

Ах, Апрель-Апрель. Наконец-то я снова чувствую, как внутри меня все оживает, расправляется и приходит в движение. Время, когда можно легко дышать полной грудью и испытывать наслаждение от самого акта дыхания. Время отдохнувшей сырой земли. Время молодой травы, пахнущей свежестью. Время невыносимо прекрасных закатов, когда проснувшиеся летучие мышки рассекают воздух на фоне полыхающего фуксией и кораллами неба. Каждый год в первый апрельский день я с наслаждением наблюдаю, как моя тоска и страхи зарастают зеленью, как зарастают овраги и ямы бурьяном и кустарником, плетью, листом, колючкой... Иногда я жалею, что не являюсь частью природы в самом полноценном смысле (как же мы все-таки чужеродны!) -- тогда мне не пришлось бы изо дня в день, в любой сезон, создавать и выравнивать свою жизнь, с трудом выдерживая холод и оцепенение и утешая себя лишь мыслями о грядущей весне. Тогда я бы впадала в спячку или умирала осенью, чтобы начинать сначала в Апреле. Я бы вжималась в жирную и мокрую осеннюю землю, становясь ее частью. Замирала под слоями снега и льда, не смея пошевелиться. А потом напитывалась талой водой, набухала и оттаивала, пробивалась сквозь рыхлую почву, как живучая поросль. И полнота мира каждый год являлась и поражала бы меня впервые.

Неслучайные незнакомые

На той же станции. Сменил толстовку и арафатку на пальто и шарф. Беспокойный ищущий взгляд. Некоторые вещи так отражаются на облике, что и пластической хирургии не надо.

А я прокручиваю в голове одну старую песню и думаю, как же это все сложно и болезненно.

Нелегкая участь наблюдателя.

Нам никогда не постичь подлинную глубину чужого отчаяния и слава богу. Нужно смотреть в свою тарелку.

Ленивец с постера ноябрьского Robust Gig'а улыбается мне своей блаженной улыбочкой и напоминает, что время летит. Оказывается, зима уже почти сдала позиции, хотя казалась такой долгой и морально неподъемной (мне всегда так кажется!). Сноубордисты уныло бредут мимо меня по голому, уже немного просохшему асфальту, когда я спешу на занятие в бизнес-центре на Протасе. Кстати, скоро год, как я преподаю не "кустарно", а на курсах. Есть от чего испытывать удовлетворение. Статья о гумилевской поэме отправляется в Харьков, на весну запланировано участие в двух конференциях (и для уравновешивания труда и отдыхом -- два гига). Есть жажда нового, но жажда "мирная", безболезненная и не ранящая все мои insides томлением и другими острыми углами. И вот, я иду по темной улице, жую сушеное манго и думаю, что зимы все плюс-минус одинаковые, а с веснами никогда не угадаешь. Обязательно случается что-нибудь особенное. Например, воробьи в барбарисовом кусте у дома чирикают совершенно по-другому. Разве в их прошлогоднем репертуаре был такой цепляющий мотивчик?..

Long Story Short: "Капитал" за 7 минут

Есть такой сайт briefly -- сборник известных художественных и нехудожественных книг в кратком изложении. К примеру, читать Толстого совсем не вдохновительно, а прослыть культурным человеком хочется -- открываешь и читаешь "Войну и мир" за 10 минут. Genial! Если искомой книги в пересказах нет, то в разделе "Что добавить?" можно оставить заявку с просьбой пересказать тот или иной опус. Список художественной литературы в разделе заявок, конечно, впечатляет -- оказывается, людям хочется лишь вскользь прикоснуться к куче признанных хитов, среди которых "Гарри Поттер", "Сумерки", "Дивергент", "Любовь живет три года" и даже... "50 оттенков"! Однако это не иронии ради, на "Дивергента" я бы и пяти минут не стала тратить. Родился этот пост под впечатлением от списка нон-фикшн. Он настолько классный, что я скопирую и сохраню его здесь. Итак, Вашему вниманию предлагаются вещи, о которых можно было написать КОРОЧЕ:

• Капитал. Маркс, Карл
• 7 навыков высокоэффективных людей. Кови, Стивен
• Думай и богатей. Хилл, Наполеон
• Легенды и мифы Древней Греции
• Моя борьба. Гитлер, Адольф
• Критика чистого разума. Кант, Иммануил
• Государство. Платон
• Теряя невинность. Брэнсон, Ричард
• Стив Джобс. Айзексон, Уолтер
• Монах, который продал свой Феррари. Шарма, Робин
• Как перестать беспокоиться и начать жить. Карнеги, Дейл
• Мир как воля и представление. Шопенгауэр, Артур
• Бог как иллюзия. Докинз, Ричард
• Бунтующий человек. Камю, Альбер
• Как вырабатывать уверенность в себе и влиять на людей. Карнеги, Дейл
• От хорошего к великому. Коллинз, Джим
• Квадрант денежного потока. Кийосаки, Роберт
• Происхождение видов
• Фокус. О внимании, рассеянности и жизненном успехе . Гоулман, Дэниел
• Искусство мыслить масштабно

А что такого в измененном состоянии сознания? А ничего! Это очень легко -- 15 минут подышал с концентрацией, вот состояния и подъехали. Я уже не говорю о прочих, более мощных способах, от разного рода аскез и особого питания до изощренных медитативных техник. Смысл и сложность всего этого дела не в том, чтобы "улететь", смысл в том, чтобы приземлиться с профитом. Измененное состояние должно работать на практикующего, выполнять функцию рычажка для реализации его конкретных жизненных целей. Мало практиковать, надо еще четко знать, зачем и как это все будет применяться. Висел такой советский лозунг на одном из институтов: "Науку -- у виробництво". Так вот, он как раз об этом. Если совершенный механизм так и остался в чертежах, значит, труд разработчика оказался бесплодным. Поэтому и вещества не работают на просветление -- измененное состояние есть, а плодов от него никаких, местами даже вред. И когда кто-то громогласно и безапелляционно утверждает, что съездил в Индию, перешел на сыроедение, все постиг, открыл чакры, третий глаз, дверь в подвал, я только пожимаю плечами: А ты-то лично стал от этого всего счастливее, человек?.. Осязаемо, материально и гармонично счастливее? Нет? Значит, грош цена всем твоим веганствам и флай йогам.

Москва. Заметки из блокнота.

За годы путешествий по Украине и России у меня сложилась привычка воспринимать каждый город целостно, как некую единообразную замкнутую структуру (несмотря на то, что внутри этой структуры могут быть намешаны совсем разные элементы). Даже крупный и столичный по духу Питер укладывается в подобное видение. Но вот с Москвой такое не прокатывает. Каждый раз, когда я там бываю, мне хочется написать нечто членораздельное, отображающее хотя бы часть московской реальности, но я не могу. То ли мои поездки слишком короткие, то ли сам город слишком фрактальный и многослойный. Но раз у меня не пишется единообразный пост, я изложу свои впечатления, как получается -- отдельными заметками из путевого блокнота. Пожалуй, это даже не наблюдения за самим городом, а ощущение себя в нем, мысли которые не могли бы родиться где-нибудь в другом месте.

_________________________

Зимой Москва симпатичнее Петербурга. Питерская строгость в сочетании с холодом слишком вгоняет в уныние. Не вечно же быть мысленным собеседником Достоевского! Московские пряничные домики, умудряющиеся спрятаться даже среди современной застройки, рандомно плетущиеся и пересекающиеся улицы, в конечном счете стекающиеся в сверкающую всеми огнями Красную площадь, уныния совсем не навевают.

_________________________

Булгаков неслучайно переехал в Москву за своим знаковым произведением. "Белая гвардия" -- намного более интеллигентский, утонченный роман и гимн Киеву. Но Воланд не прилетел бы в Киев.

_________________________

Крошка-Киев, конечно, намного уютнее, безопаснее, измеримее. И все же, иногда хочется нырнуть в бурлящий поток, а не в озеро. Чтобы споткнувшись и стукнувшись о каждый выступ, снова наслаждаться тихой заводью.

_________________________

Разумеется, я гуглю адреса достопримечательностей и туристических локаций, но в моих странствиях всегда есть изрядная доля спонтанности. Москву нет смысла изучать заранее -- самое важное всегда обнаруживается на месте. Я никогда не чувствую себя потерявшейся, даже если не знаю маршрута. Парадоксально, но в огромном городе невозможно потеряться -- сам вытолкнет, куда надо, словно морской прибой.

_________________________

Все ненавистники "зажравшихся москвичей" сами мечтают быть зажравшимися москвичами (хотя из поезда почему-то всегда выходят в любимой Рязани). Я никогда не упрекаю жителей Москвы в излишествах. Вдруг я себе тоже что-нибудь такое позволяю?..

_________________________

Москва тем и хороша, что предоставляет выбор, и ее ассортимент очень широк. Можно всю жизнь кататься таксистом и дальше своего хюндая не вылазить. Можно шампанским смывать тональники с лиц подружек в крутом клубе. А можно сидеть в филармонии с закрытыми глазами и слушать Баха. И главное -- все из вышеперечисленного вполне гармонично вписывается в общую картину. Провинциальные города часто лишены такой роскоши: в них какие-то проявления жизни отсутствуют, какие-то осуждаются, а некоторые и вовсе извращаются до пошлости.

_________________________

Перед своим самым первым визитом сюда я читала мемуары Анастасии Цветаевой. Моя Москва -- это Москва из тех мемуаров. Когда вживую натыкаешься на маленькие "маячки", вычитанные из книги и дорисованные тогда воображением, сразу чувствуется: в этой точке она настоящая, даже под всеми ее яркими слоями. Так под самым массивным мостом все равно чувствуешь реку. 

Мне сложно вытащить себя из дома зимой, а тем более туда, где совсем не тепло -- как можно заметить по этому блогу, я очень сезоночувствительный человек. Но если у меня получается, я радуюсь, потому что путешествия -- это яркие и будоражащие всплески посреди длинной зимовки. От одного такого всплеска можно еще долго и безболезненно ждать весны. Вот и сейчас, приехав из Москвы, я чувствую себя бодрой и полной сил, а самое главное -- вынырнувшей из рутинного варева в голове. Всего лишь пять дней смены обстановки, но такое впечатление, что меня прополоскали в отбеливателе и поставили перед абсолютно чистым полотном. От состояния внутреннего приходит и внешнее, поэтому я откладываю все дела и погружаюсь в предвесеннюю уборку. Жонглирую своими книгами в надежде расположить их еще более компактно и освободить место для новых; пристально изучаю свою коллекцию украшений и понимаю, что очень давно не покупала себе ничего нового; вытаскиваю из шкафа юбку, которую давно не ношу, чтобы отдать ее девочке из соседнего дома; выгребаю пыль и мусор, бумаги и черновики... Мой маленький и концентрированный мирок в очередной раз встряхивается и складывается по-новому, как узор в калейдоскопе. Поэтому я радуюсь, что съездила, и думаю, что вытаскивать себя из дома нужно, пока билеты не подорожали еще в два раза, пока мне 25 и я не перегорела дорогами, да и пока с самими дорогами ничего не случилось.

Инквизиция уничтожала женщин, потому что у них случались рыжие волосы и худое строение. Веские причины! А я, кажется, все еще темноволосая и 60-килограммовая, но мне недавно сказали, что я могла "с легкой руки" (sic!) проклясть человека насмерть; могла "добить" девушку, сражавшуюся и проигравшую тяжелейшему недугу. О, глупый варварский страх, не ведающий того, что желание навредить кому-либо одолевает только особей, мятущихся в собственной ненависти к себе же. А если бы у меня была сила такого масштаба, стала бы я тратить ее на других людей, да и еще и нагружая свою карму!.. Нет, я бы вылечила себя и физически, и ментально, и взрастила в себе качества и таланты, которых мне недостает. Враз получила бы все те блага, которые мне приходится добывать, как горняк добывает руду в муторной тьме шахты -- по маленькому хрупкому кусочку, изо дня в день, из года в год. Но нет такой магии -- ни белой ни черной -- которая могла бы излечить и структурировать, как лечит и структурирует этот методичный и упорный труд. Я терпеливо высекаю свое истинное лицо из неподатливой породы уже почти пять лет, еще через пять, может быть, уже буду походить на этот истинный образ. И, может быть, смогу хотя бы примерно реализовать то, что планирую сейчас впрок, ориентируясь на грядущие результаты, на стойкую опору добытого истинного "я".

Теперь подумай, друг мой суеверный, есть ли мне дело до правки чужих судеб?..

В споре, безусловно, рождается истина, только не одна на двоих и уж тем более не глобальная. Спор -- даже самый раскаленный и недружелюбный -- один из способов проговорить свое мнение и свою личную правду себе же, осознать и утвердиться в этом; сформулировать свою проблему и увидеть решение. Может быть, не так важно вникать в сказанное оппонентом, как понять, что хочешь донести ему и подобрать для этого самые точные слова. Чужое мнение угадывается и молча -- стоит лишь заглянуть в глаза человеку -- а вот проговорить некоторые вещи можно только вслух, только при свидетеле и на импровизированной сцене под названием "диалог". Спор -- это творчество, легализованный и избавленный от печати эгоизма солилоквий. Спорьте всегда, когда хотите убедиться в своей правоте.