Проект PhD

Вместо того, чтобы писать реферат по философии, пишу в блог. Прямо хочется мне в последнее время забросить все важные и, тем более, второстепенные дела и вернуться к своим проигнорированным черновичкам и мыслям "на выплеск". Вспоминаю весну прошлого года, конец марта, когда я внезапно решилась на рискованное предприятие под названием "аспирантура". Я помню, как звонила на кафедру русской и зарубежной литературы, чтобы выяснить кто там, когда там. Общий номер с кафедрой методики преподавания: звонишь один раз -- трубку берет литературная, звонишь второй -- методическая...

Принцип Ленивца

Все же есть что-то, некое внутреннее препятствие, смутное, но ощутимое, как крохотный камешек в ботинке, которое мешает мне наслаждаться жизнью полноценно. И это точно не отсутствие (недостаток) каких-либо материальных благ, любимых людей или запаса жизненных сил. Мне всегда казалось, что эта смутная грусть и безверие связаны с врожденной склонностью к задумчивости и зацикливанию на определенных -- почти всегда невеселых -- частотах. Помножить это все на интровертность -- и вопросы в стиле "че такая грустная?" уже не кажутся такими уж безосновательными. Но разгадка пришла с неожиданной стороны, а именно -- со стороны увлечения ленивцами. Да, я очень люблю ассоциировать себя с семейством Bradypodidae, поэтому позволю себе кое-что рассказать о его представителях.
Ленивец, как можно догадаться, весьма медлителен. Он медленно питается, задумчиво пережевывая свои любимые листья, медленно перемещается, мягко и как бы нехотя вытягивая свои конечности, медленно реагирует на остальных обитателей южноамериканских джунглей. Он настолько неспешен, что водоросли, делающие его шерсть зеленоватой, вероятно, считают его чем-то неподвижным, вроде полена. Для того, кто хочет все успевать и схватывать на лету, ленивец -- совсем никудышный пример. Но! Ленивец выполняет свою жизненную программу: ест, размножается, перемещается. И делает это очень успешно. И его не смущает, что по человеческим меркам его поведение выглядит нерасторопным и пассивным. Он просто живет, как ему подсказывает его природа и ни капли не сомневается в продуманности ее указаний. Это, впрочем, свойственно и всем остальным животным от синего кита до инфузории, просто ленивец, в силу вышеописанных качеств, производит впечатление твари, которая вообще ни о чем не парится. В сравнении с каким-нибудь волком или гепардом, чья жизнь (опять-таки, на человеческий взгляд) больше напоминает схватку и гонку, ленивец -- очень наглядный пример принятия и гармонии. Ни за кем не гонится, не убивает, не дерется. Это же полный дзен! При  взгляде на его довольную сонную мордашку ни за что не скажешь, что он выживает или борется за существование. О, нет, не смешите мои симулякры -- ленивец живет только в удовольствии и комфорте.

Так вот, вернемся с нашего Wildlife Channel. Хоть я и обожаю чудного амазонского зверя и называю свой инстаграм в его честь, по сути своей я разительно отличаюсь от него. Потому что я ОЧЕНЬ много суечусь. Часто переживаю, что то или иное мое действие окажется неверным, неуклюжим. Хочу повлиять на то, что от меня не зависит; ускорить, стимулировать вещи, которые и так сами разворачиваются и делают это в своем ритме и частоте, потому что мне кажется, что я должна это делать. Переживаю, что прикладываю недостаточно усилий или не успеваю к "нужному времени и нужному месту". И далее в том же духе. Я никогда не задумывалась об этом раньше, ведь чисто внешне по мне не скажешь, что я столь неспокойна: флегмат без страсти вывалить всем и каждому свои мысли, да еще и с любовью к лени и медлительности. Но сейчас я понимаю, что на самом деле я ужасно дерганная. И даже когда я стараюсь не подавать виду или не хочу признать, что паникую и переживаю, морально (и иногда физически) у меня трясутся коленки за каждое из моих начинаний. Что, кстати, касается и взаимоотношений -- параноидальная боязнь сделать все не так и разонравиться предмету обожания посещает меня регулярно, почти со швейцарской пунктуальностью. Словом, я-то делаю все, что хочу и люблю, но в душе волнуюсь, что все не получится или вовсе рухнет. То есть, я не могу спокойно есть, размножаться и перемещаться (плюс, что еще там делает человек в отличие от животного), и неким звериным чутьем ощущать, что все нормально и правильно. И вот теперь, когда я вскрываю свои глубинные болячки, это беспокойство становится все более отчетливым и болезненным. Пару недель назад я перенервничала до истерики по совсем незначительному поводу, и только сейчас мне до конца понятно, почему это произошло. То, что было далеким отголоском из-под всяких подкорок, вырвалось наружу и превратилось в полноценно оформленную проблему.
Ленивец здесь -- это, разумеется, аллегория, а не попытка свести все свои проявления к аналогии с животным царством. Homo sapiens -- совсем другая скотинка. Приучить себя расслабиться и не переживать (хотя бы в моменты, когда все хорошо) очень трудно. Нереально трудно. Потому что -- увы! -- в отличие от ленивцевого, беспокойный человеческий ум находит способы сопротивляться изменениям и соскакивать на прежнюю колею. И человеческие заботы совсем иные и гораздо более сложные. Но мы, хоть и не обладаем врожденным доверием к Вселенной, можем мягко возвращаться в точку равновесия и постепенно отпускать значимость вещей, которые беспокоят. И пусть принцип ленивца в полной мере применим только ленивцу, умиротворенная беззаботность, которую мы видим в облике этого странного создания, кажется такой заманчивой и достижимой.

Слово о безвизе

Вся моя лента -- по крайней мере, с украинской стороны -- сегодня неумолимо пестрит сообщениями и мнениями о так называемом "безвизе", который терзает новостные порталы (и мои чувства эстета от словоупотребления) уже который год. Кто-то рад, что совершенно законно и оправданно; кто-то, напротив, скептичен (безвиз безвизом, но коррупция и бюрократия по-прежнему здесь и уровень жизни в целом оставляет желать лучшего). Я не собираюсь в Европу в ближайшие 5-10-... лет, поэтому вряд ли могу примкнуть к какому-либо из лагерей. Но в таких общественно-резонирующих событиях я всегда вспоминаю формулу Бродского:"скорость внутреннего прогресса больше, чем скорость мира". И я знаю, что любые улучшения со стороны государства, общества, мира в целом -- какими бы прогрессивными они ни были -- всегда меньше индивидуально-личностного прорыва. Мыслить о хорошем в пределах Вселенной (или хотя бы своей страны, как сейчас) очень приятно и сладостно, но на деле невозможно создать совместное благополучие даже с ближайшим соседом. Мыслить -- и делать -- хорошо в пределах себя, в пределах этого конкретного тела и индивидуальности, сложнее и потому и внутренняя революция, и внутреннее наведение порядка, и внутренние бонусы, блага и нововведения всегда ценнее. Поэтому я больше радуюсь, когда вижу новичков на йоге. Я больше радуюсь, когда отдельно взятый человек становится более порядочным, уравновешенным и лояльным к другим. Я больше радуюсь, когда люди начинают благоустраивать окружающее пространство и делать комфортно для себя, а не потому что "так в Европе" или еще где-либо. И я намного больше радуюсь, когда человек расширяется и прокачивается настолько, что ему не нужно ждать общего прилива, чтобы поймать свою волну.

Если сторонников этого подхода будет больше, то, возможно, нам не придется переживать, что нас куда-то не пустят или отвергнут, и столь эмоционально реагировать на элементарные вещи, которых достоин каждый.

I've been sleeping
On the ground
Far too long
Under my stone

Ах, Апрель-Апрель. Наконец-то я снова чувствую, как внутри меня все оживает, расправляется и приходит в движение. Время, когда можно легко дышать полной грудью и испытывать наслаждение от самого акта дыхания. Время отдохнувшей сырой земли. Время молодой травы, пахнущей свежестью. Время невыносимо прекрасных закатов, когда проснувшиеся летучие мышки рассекают воздух на фоне полыхающего фуксией и кораллами неба. Каждый год в первый апрельский день я с наслаждением наблюдаю, как моя тоска и страхи зарастают зеленью, как зарастают овраги и ямы бурьяном и кустарником, плетью, листом, колючкой... Иногда я жалею, что не являюсь частью природы в самом полноценном смысле (как же мы все-таки чужеродны!) -- тогда мне не пришлось бы изо дня в день, в любой сезон, создавать и выравнивать свою жизнь, с трудом выдерживая холод и оцепенение и утешая себя лишь мыслями о грядущей весне. Тогда я бы впадала в спячку или умирала осенью, чтобы начинать сначала в Апреле. Я бы вжималась в жирную и мокрую осеннюю землю, становясь ее частью. Замирала под слоями снега и льда, не смея пошевелиться. А потом напитывалась талой водой, набухала и оттаивала, пробивалась сквозь рыхлую почву, как живучая поросль. И полнота мира каждый год являлась и поражала бы меня впервые.